Президент компьютерной страны
Евгений Козловский.
Компьютерра.

Если вы имеете хоть какое-то отношение к компьютерам, то с очень большой долей вероятности можно предположить, что почти каждую неделю вы читаете свежий номер одного из самых популярных компьютерных изданий журнала "Компьютерра".

Сегодня у нас в гостях главный редактор "Компьютерры" Евгений Козловский.

Здравствуйте, Евгений Антонович, большое спасибо за согласие дать интервью. Сразу хочется спросить, как начинались ваши отношения с "Компьютеррой"?

Была целая история. Моего друга, который дружил с одной маленькой компьютерной фирмой, попросили написать рекламную статью с оплатой рекламного пространства в "Компьютерре". Но друг как-то растерялся, испугался, решил, что ничего в этом не понимает. В конце концов, предложил написать статью мне. Я написал, ее отправили по факсу, а там отрезалась "шапка" или "хвост". В общем, то место, где сообщалось, что это рекламная статья. Так они, в "Компьютерре", подумали, что эта статья пришла просто от автора, и она им настолько понравилась, что они ее напечатали. Правда, потом хозяин "Компьютерры" возмутился. Мол, как же так, что за беззастенчивая реклама!? А та компьютерная фирма и понятия не имела, что их статья напечатана. Спустя две недели начальник этой фирмы позвонил и спросил, согласован ли вопрос о публикации, можно ли переводить деньги. А статья уже была напечатана бесплатно!
Меня пригласили, я предложил главному редактору Г.Кузнецову еще одну забавную статью, а далее в течение полутора лет, все, что я ни приносил, шло прямо с колес в печать. Ни одной вещи не завернули.

Значит, вы прошли по пути тех авторов, которые сегодня могут приходить в "Компьютерру", приносить статьи, в дальнейшем там работать?

Безусловно! Ничего сложного здесь нет.
А потом, когда Кузнецова уволили, главным редактором "Компьютерры" поставили меня, вроде как более подходящей кандидатуры не оказалось.
Честное слово, никогда в жизни не стремился в журналистику, а в главные редакторы и подавно.

Перед тем как стать главным редактором вы вели рубрику "Огород Козловского", в которой описывались приключения юзера с разным компьютерным железом. Можно ли из этого сделать вывод, что вы являетесь крупным компьютерным специалистом, который умеет интересно и доступно для широких масс описывать свою борьбу с разнообразными компьютерными железками и непослушными программами?

Все правильно, но только все наоборот. На самом деле я профессиональный драматург, киносценарист. Когда я писал прозу или киносценарий я рассказывал истории про взаимоотношения людей. Когда писал компьютерные статьи, я вовсе не описывал всякие программы или примочки, а рассказывал истории про взаимоотношения людей с компьютерами.

Описывать взаимоотношения людей с компьютерами для вас оказалось занятием более увлекательным, чем писать истории про людей или что-то не сложилось, что-то не удалось в киносценаристике?

Мне интересно все. А удалось многое. Я прорвался в два самых престижных ВУЗа (школа-студия МХАТ, курс Ефремова и Ленинградский институт, курс Товстоногова), где конкурс был по 10000 человек на место, удалось попасть на работу в "Советский Экран", когда люди со спецобразованием и распределением крутились вокруг этого годами. Мне удалось сделать несколько фильмов. В фильмах у меня снимались Жирардо, Петренко, Ира Муравьева, Софико Чиаурели, Люся Гурченко, Саша Калягин, Евстигнеев Евгений Александрович.

А Сергей Юрский?

Сергей Юрский в картинах по моим сценариям не снимался. Мы с ним снимались в чужом фильме. Хотя для него я написал роль, но так вышло, что вместо него играл Золотухин. Тоже хорошо, но немного не так, как задумывалось. Одним словом, грех жаловаться, практически все известные актеры снимались в моих фильмах. Куравлев, Саша Абдулов, Лавров. За три года было снято пятнадцать фильмов. Спектакли ставили.

Ставят ли сейчас Ваши пьесы?

Знаете, я не в курсе. Но то, что они шли, это точно. Совершенно комическая была история с моей пьесой "Руфь". По ней был снят фильм с Жирардо. Так вот, какой-то хохол, который не знал, что у меня есть эта пьеса, взял мой фильм и из него сделал инсценировку. И вот инсценировка фильма, который был снят по пьесе, шла в Киеве долгое время. Смешно!

А Жирардо как отреагировала на приглашение сниматься в России?

Ей понравилась роль, во-первых, во-вторых, ее не очень снимали в это время. Снималась у нас с большим удовольствием, но всех денег, которые обещали, ей так и не заплатили. Так или иначе, мы остались друзьями. Что касается фильма, то он оказался намного хуже, чем пьеса и сценарий. Впрочем, это мое субъективное мнение. Есть такой анекдот про двух мышей в фильмофонде. Одна вылазит из коробки с пленкой, а другая ее спрашивает: "Как?" Первая отвечает: "Ничего, но сценарий был гораздо лучше!" Авторы всегда уверены, что сценарий лучше. У меня есть два фильма, которые были сняты по моим сценариям и разительно отличались от моих задумок. Эти отличия раздражают меня до сих пор, хотя я и считаю их отличными фильмами. Оба раза снимал Швейцер: "Как живете караси" и "Послушай, Феллини" с Гурченко.

Хочется спросить вас как человека, который навсегда связан с кино, каким является ваш сегодняшний взгляд на голливудскую продукцию?

Голливудская продукция, за какими-то редчайшими исключениями, и то не последних лет, кажется мне удивительно скучной. Я начинаю смотреть кино и на первых пяти-семи минутах знаю все, что будет дальше. "Ну и что?" - говорят мне, - "смотри, как Николсон работает!" Я знаю, как будет работать Николсон, я знаю, что он будет работать блестяще.

Я все это знаю в общих чертах. И это не профессиональная испорченность, это нацеленность голливудского кино на то, чтобы человек изначально все знал, все понимал. Знаете, это как греческие трагедии. Все знали все сюжеты, понимали, и все равно смотрели! То есть, это чисто коммерческий подход, это не искусство, это масс-культура. А масс-культура на меня производит впечатление только в случаях, когда она лишена претензий на художественность, глубину. Поэтому я с огромным удовольствием смотрю детективы, боевики американские, никаких претензий ни на что!

Но как только начинается "Человек дождя", или "Полет над гнездом кукушки", претензий масса. Все ответы выставлены раньше, чем поставлены вопросы. Делается это для того, чтобы серому потребителю было понятно и приятно, что он все понимает. В этом смысле, такой "голливудский" фильм Никиты Михалкова "Сибирский Цирюльник" хорош потому, что там этого нет. Там есть многое от Голливуда, а от России - возможность неожиданности, элемент живого исследования в процессе съемки кино. В Голливуде это исключено практически полностью потому, что вкладываются слишком большие деньги. Нельзя рисковать не получить их назад. Когда смотрю "Титаник", я вижу, что это почти компьютерно просчитанные эффекты давления на зрителя, сделанные на высочайшем уровне, но все это кукольный театр, компьютерное кино.

Я легко могу себе представить, что лет через сто сядет программист, получит от социолога опрос, запустит макрос и в результате получится кино. Голливудское кино в значительной степени такое. Я могу себе представить всю эту технологию. Хотя, конечно, многими вопросами не владею, но в принципе, когда меня приглашают стать продюсером и говорят: "Надо снять фильм, картина под названием "Влюбленный Шекспир"", то тут мне все понятно, я знаю, как это делать.

Ремесло писателя сегодня это отчасти тоже бизнес. Чем острее перо и гармоничнее внутренний мир писателя, тем больший читательский резонанс удается вызвать?

У меня удивительным образом произошло это вхождение в бизнес. Как только в стране закрутились какие-то деньги, то появилось зависимость вложения денег от качества производимого продукта. Для меня это началось с кино, отчасти с театра (в театре меньше, там денег мало всегда). Вдруг произошла совершенно неожиданная для меня вещь: фильмы стали собирать деньги в зависимости от качества сценариев, и на меня вдруг буквально обрушился поток заказов. Это было весьма удивительно. Кинематографисты, сценаристы, режиссеры составляют довольно замкнутую касту, в которую пробиться бывает довольно трудно. Люди тратят на это годы. У меня вдруг как взрывом, за три года пятнадцать фильмов, из которых я ни для одного не искал заказчиков, всегда они находили меня. Они ценили мой профессионализм. Никогда не было проколов. Из наиболее известных фильмов, признанные и повторяющиеся по телевизору - картина Швейцера "Как живете караси", из коммерческих фильмов - два последних фильма Сергеева "Грех: история страсти" и "Шизофрения".

Я писал быстро потому, что я знал, как надо писать. Ведь в чем феномен литератора или журналиста: должно быть ощущение тона, ощущение искренности. Я помню, как-то Ефремов, придя к нам на курс с легкого похмелья, важно говорил о Станиславском, вживании в образ и т.п. А потом сказал: "Да ладно, ребята, на самом деле, наша задача это обмануть публику. Я ведь одну и ту же роль на шефском спектакле у солдат играю совсем по-другому, чем на премьере в "Современнике"".

Степень филигранности обмана, когда в какой-то момент уже самому себе не видна грань между искренностью и этим самым обманом. Другой разговор, что обязательно всегда обман должен быть удачным. Ты должен соизмерять возможности этого обмана, должен видеть читателя и зрителя и должен понимать, как ты его можешь обмануть. Повторяю, грань здесь очень тонкая и уже говорить, какая вещь сделана вполне искренне, а какая не совсем искренне очень трудно, потому, что сам этого не знаешь. Но всегда чувствуешь вот эту нотку фальши. Хороший актер, журналист, писатель всегда отличается от плохого тем, что он чуток и знает насколько надо обмануть. Вот такие секреты, от которых всегда можно отбрехаться и отказаться, но если говорить на самом деле, в общем, так оно и устроено. Можно написать сборник стихов не понимая, что ты делаешь, можно написать повесть, или даже роман не понимая, что ты делаешь. А когда ты сделаешь вторую, или третью вещь, то ты уже понимаешь, что ты делаешь. Иногда не вполне рационально. Это становится профессией. А когда это становится профессией, приобретается искусство понимания. Писатель понимает, что он нормальный человек и не умнее многих. Он владеет каким-то секретом. И вот тут второе, я не знаю насколько можно это сделать искусственно, у меня есть даже подозрение, что нельзя, с этим рождаются, что это какие-то структуры души.

Вот есть писатели, журналисты или художники, которые в той степени обмана, о которой я сказал, занимаются самовыражением и попадают в резонанс с большой группой публики. С большей или меньшей, в зависимости от этого у них либо известность, изысканная в узких кругах, либо средняя в средних кругах, либо очень широкая, как у Аллы Пугачевой. Этот резонанс практически нельзя сымитировать, это либо есть, либо нет. Как слух музыкальный, как цвет глаз. Я всегда изумлялся большому резонансу, с которым встретили мои первые вещи. Вроде я там писал как бы только про себя и только для себя и всегда для самых близких людей. И вдруг выяснилось, что это попадает в резонанс, что это расходится, что это идет широко. Со временем я привык к тому, что во мне есть этот резонансный механизм. И когда я вдруг стал заниматься в шутку писательством по компьютерам, я вдруг обнаружил, что все мои статьи охотно берутся любыми журналами. Они имеют большой успех. Все, что я писал, тут же шло, иногда не читаясь, в набор! Тот самый резонанс, который очень трудно, или невозможно сымитировать и который, я понял - у меня был. А тут начались мои проекты: сначала просто статьи о моих впечатлениях, потом "Огород" и так далее. Как говорил Кузнецов: "Феномен анкермэна", человека, который застолбил наиболее интересные, яркие вещи. Я ведь не слишком хорошо разбираюсь в компьютерах. Не потому, что это слишком сложно, а потому, что у меня не было даже ощущения, что это нужно. Я как бы остановился на уровне очень квалифицированного пользователя. Не специалиста, а очень понимающего, квалифицированного пользователя. И выдавал свои ощущения от той, или иной вещи. И самое удивительное, что эти ощущения находили огромный резонанс. Собственно это меня и привело на пост главного редактора наиболее популярного компьютерного журнала в России. Я никогда к этому не стремился, мне даже в голову не приходило, что я туда могу попасть. Вот именно этот резонанс. Способность к резонансу.

Это уже не резонанс, а талант. Я прочла практически все ваши работы. Из них особенно запомнились две - мелодрама "Бокс" (где наседка хитроумно выведывает у приговоренного к смерти тайну о спрятанном кладе) и фарс "Пуля" (похотливая жена одного из преферансистов поочередно насилует всех игроков, и, в конце концов, вынуждает их убить ее, дабы без помех доиграть пулю и заявить о себе в милицию потому, как на зоне можно будет играть спокойно, бабы там мешать не будут). А компьютерные книги пробовали писать?

Я написал примерно десятка полтора, наверно, компьютерных книжек. Из них талантливая, на самом деле одна, "Norton Commander 4.0". А остальные книжки получились не очень интересные. Хотя я знаю людей, которые с удовольствием хранят, читают, перечитывают.

Евгений Антонович, вами взято много вершин, есть значительные достижения в различных областях. Может, поделитесь секретом успеха?

Вольтер закончил своего "Кандида" словами, которые все чаще кажутся мне лучшим из жизненных девизов: "Надо возделывать свой садик". Я его возделывал. И продолжаю, пока позволяют силы и желание.